Сидит один на валуне
В пустынной жуткой тишине
Один за мир за весь в ответе,
Один, как перст на всей планете.

Но не смятён, а мыслит он,
Присев в пути на неба склон...
В своём изношенном рубище
Он божий сан ещё не ищет.

Ещё грядёт Голгофы крест,
Куда пошлёт Иуды перст
Его с застолья той Вечери,
Где он друзей своих проверит.

И тридцать сребренников тех
Ещё смутят его и всех,
Когда поймём ему подобно,
Что продавать друзей способны.

И к кровоточащим стопам
Ещё припасть людским грехам,
Чтобы простил великодушно
Циничность их и равнодушность...

Сейчас же, всем ещё не нужен,
Сидит он, думой перегружен,
И пустота в нём и вокруг
Сквозит в сцепленье его рук.

В руках не Бога - Человека,
Что плуг держали век от века,
Вся близость мне его души
И сам он - весь непогрешим.

Он измождён путём тернистым,
Сомненьями в объятья стиснут:
Предвидит он в своих сомненьях
Людей измену и гоненья.

Но всё ж в пронзительных глазах
Не прячет душу мелкий страх.
В глазах мучительных и добрых
Надежды виден всё же проблеск

Да, он пойдёт путём жестоким,
Прощая все людей пороки,
Чтоб показать своим страданьем
Судьбы людской предначертанье!